Сергей Блинов отвечает на критику ЦБ

В основе здорового экономического роста любой страны, а не только России, лежит правильная денежно-кредитная политика. «Эксперт-онлайн» опубликовал мою статью, о том, как президенту Путину добиться от правительства и Центрального банка быстрого, в течение 3-х месяцев, перехода к росту российской экономики. С цифрами в руках я показал, что для роста ВВП на 5 процентов нужно добиться от ЦБ роста реальной денежной массы на 26 процентов в год.

Впервые за все эти годы на публикацию отреагировал представитель ЦБ. Кирилл Сосунов из департамента денежно-кредитной политики Банка России откликнулся заметкой «Критика статьи «О росте ВВП на 5%». Его итоговые выводы: Центробанк ничего для роста сделать не может, а чтобы роста добиться, « властям нужно … проводить те самые реформы, о которых уже почти 30 лет много говорят, но мало делают…”

Кирилл, по сути, лишь повторил позицию главы ЦБ. Экономический рост – зона ответственности правительства, а не Центрального банка, об этом Эльвира Набиуллина неоднократно заявляла. По её мнению, необходимы структурные реформы, которые позволят перейти к новой модели роста при неблагоприятных внешних условиях и высоких рисках, а изменения денежно-кредитной политики не могут компенсировать ограничения для роста. Мои же ответы на классические вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?» — прямо противоположны:
1) правительство в затянувшейся на 10 лет стагнации не повинно, ибо никаких серьёзных рычагов ускорить рост экономики у правительства нет. Все такие рычаги сосредоточены в руках истинного виновника торжества, Центрального банка России. Один из таких рычагов – контроль Центробанка над денежной массой, другой – контроль над инфляцией.
2) Чтобы вывести экономику России с нынешнего околонулевого на хотя бы 5-процентный рост ни новых реформ, ни новых национальных проектов не нужно. Достаточно, чтобы Центробанк вернулся к темпам прироста реальной денежной массы, обычным для начала 2000-х годов.

Фундаментальный вопрос: денежная масса влияет на ВВП — или ВВП задаёт динамику денежной массы? То, что количество денег в стране сказывается на её экономике, известно давно. Меркантилисты в 16-18 веках объявили важнейшей задачей государства борьбу за приток натуральных денег в страну и против их оттока за её пределы. В России одним из первых последователей меркантилизма был Пётр Первый, он же стал и одним из самых успешных меркантилистов-практиков. Объём чеканки при Петре вырос многократно вырос: если в начале его правления в среднем в год чеканилось монет на 221 тыс. руб., то в последние 26 лет его правления среднегодовая чеканка монет достигла 1 млн 217 тыс. руб. – в шесть раз больше! Ещё более успешной и изощрённой в финансовых делах оказалась Екатерина Великая. В годы её правления в России был реализован один из самых успешных в мире на тот момент проект по внедрению бумажных денег – ассигнаций. Благодаря им расширение пределов империи и бурный рост экономики при Екатерине обеспечивался мощной денежной накачкой экономики, причём практически безо всякой инфляции. 18 лет с начала выпуска ассигнаций (1769-1787) ассигнационный рубль котировался практически на уровне рубля серебром. И лишь с 1788 г. началось падение цены ассигнационного рубля, которое при этом не превысило 30% за 9 лет.

Экономический рост идёт за ростом объёма денег в экономике, утверждает вслед за нобелевским лауреатом и основоположником современного монетаризма Милтоном Фридманом, знаменитый Бен Бернанке. Благодаря правильной и решительной монетарной политике (так называемому количественному смягчению, одному из вариантов расширенного денежного предложения) он не допустил в США второго издания Великой Депрессии 1929-33 гг.
Отметим, что глава российского Центробанка Сергей Игнатьев, в отличие от Бернанке, при первых же признаках кризиса в Америке вместо расширения денежного предложения сократил денежную массу на десятки процентов. Он на пустом месте свалил бурно росшую экономику России в спад: -7,8%.

Конечно же, и в американских университетах нашлись критики, которые, подобно нашим финансистам, стали утверждать, что влияние денежного сокращения на экономический спад неочевидно, что это уменьшился «спрос на деньги» со стороны падающей экономики.

Как же доказать, что это монетарные власти, изменяя количество денег, воздействуют на экономику, а не падающий объём производства снижает «спрос на деньги»? Фридману и Шварц это удалось. В самом сердце анализа Фридмана и Шварц лежит определение исторических периодов, когда изменения в монетарной политике происходили по причинам, не зависящим от объема производства и цен. Фридман нашёл четыре случая, когда «экономика об этом не просила», но ФРС при этом изменяла количество денег в экономике. В трёх случаях ФРС сокращала денежную массу, и экономика падала. В одном случае ФРС денежную массу наращивала, и экономика начинала подниматься.

Начиная с 1980-х годов многочисленные исследования показали, что сокращения количества денег во многих странах во время Великой депрессии случились не из-за падения производства, а из-за приверженности этих стран «золотому стандарту». В этих странах, например, проводились золотые интервенции (аналог нынешних валютных интервенций), а также принимались другие меры сжимающие денежную массу, что приводило в итоге к падению производства. Всё это подтвердило гипотезу Фридмана о влиянии денежных сил на экономику.

Признание влияния этих денежных сил нашло отражение и в законах. Сейчас обязанность поддерживать рост денежных и кредитных агрегатов (а значит и денежной массы) на должном уровне включена в закон о ФРС. Получается, что в связке «ВВП –денежная масса» влияющим фактором является как раз денежная масса, что давно установлено учёными макроэкономистами. Поэтому ждать, когда денежная масса в России вырастет благодаря росту ВВП, не только бесполезно, но и опасно.

Наращивать денежную массу снижением процентной ставки предлагают, например, бизнес-омбудсмен Борис Титов или советник президента Сергей Глазьев (а некоторые и вовсе предлагают ставку обнулить). Но для экономического роста важен рост именно реальной денежной массы, а не номинальной, именно поэтому снижение ставки – плохой рецепт: снижение ставки при прочих равных разгоняет инфляцию, а значит, уменьшает денежную массу в реальном выражении. Инфляция должна быть под контролем, в этом наш ЦБ прав. Но ЦБ имеет возможность наращивать денежную массу и при высоких ставках. Более того – именно так он делал (пусть и неосознанно) в 2000-2008 году. И экономика цвела! Я призываю лишь повторить удачный прошлый опыт. И переход к росту может быть столь же быстрым, каким он был в 2010 году.